Школа жизни
С. Ильяева
Организатор школы ПК в Германии
Моё знакомство с О. Г. Коганом началось в далёком 1986 году. Зав отделением неврологии Пятигорского института курортологии Ивановская М. П. предложила мне на выбор 3 места специализации по неврологии. Зная, что моей дочке к тому времени было 5 лет, она мне сообщила следующее: «Светлана тебе нужно уехать из дома на 5 мес. Ты можешь поехать в Ставрополь и приезжать каждую неделю домой. Ты можешь поехать в Москву, тогда весь театральный мир Москвы будет у тебя в распоряжении 5 мес. Но если ты хочешь выучить неврологию и мануальную терапию, то поезжай С. Ильяева. Организатор школы ПК в Германии. в Новокузнецк к проф. Когану О. Г., его кафедра на данный момент лучшая в России». И я выбрала Новокузнецк.
До сих пор не могу забыть тот ужас, который охватил меня, когда я вышла из самолета, покинув теплый и чистый Пятигорск. Представьте, черные горы снега и мороз 30 градусов. Меня тут же охватило страшное отчаяние. Боже мой, кто может сюда приехать учиться? С трудом я преодолела желание вернуться домой, где чистый воздух и тепло. Когда я пришла на кафедру, первое, что меня удивило это то, что рядом со мной сидели врачи не только из Сибири, но из Санкт-Петербурга, Москвы, Владивостока и даже далёкой Риги. Что заставило их приехать в такой суровый край?
Все вопросы закончились, когда начались занятия. Сейчас трудно сказать, что больше всего поразило. Всё, абсолютно всё, было не так как на других кафедрах. Поражало не только качество знаний, их высокий уровень были действительно вне сомнений, и большое количество методических рекомендаций, но и умение Ома Григорьевича в далёком маленьком сибирском городе собрать такую команду уникальных специалистов. А потом поняла — рядом с ним нельзя быть другим. Его уникальность была не только в знании, а в свободе мысли, в желании всякий синдром, любое клиническое наблюдение, логически объяснить, доказать, систематизировать. Как можно забыть эти клинические разборы — дискуссии, где каждый имел своё мнение, отстаивал его, спорил с профессором. Где, на какой кафедре это возможно, даже сейчас в годы демократии? При этом спорили не только его сотрудники, но и предлагалось 1-й цикл в Новокузнецке 1984 г. 20 21 нам, начинающим неврологам, иметь своё, личное мнение. Нас обучали его отстаивать, аргументируя научно свою точку зрения. А тогда, в самом расцвете Советской власти, подобное свободомыслие даже представить было трудно.
Когда Ом Григорьевич читал лекции, собирались все, кто имел хоть несколько минут; его сотрудники нынешние и бывшие, коллеги по соседним кафедрам, врачи из отделений. И это было не удивительно. Ведь каждая лекция была, как спектакль. Нас сражала даже не столько четкая логика изложения, речь, сколько та энергия, которая исходила от его облика, она просто завораживала слушателей. Лекции проходили на одном дыхании и никогда не повторялись. Многие его ассистенты записывали его лекции на диктофон, чтобы ещё и ещё раз понять ту глубину и яркость изложения. Нам казалось, что когда этот человек идёт по длинному коридору Новокузнецкой больницы, даже стены становятся ярче. Я больше не видела ни грязного снега, не чувствовала мороз, только хотелось больше побыть рядом с этими людьми. Я всегда хотела заниматься научной деятельностью и с первой минуты поняла, что нашла своего учителя. Ом Григорьевич согласился быть моим руководителем и перед отъездом дал тему для диссертации. Спустя 5 месяцев я уехала, и нас уже разделяли 6000 км.
Руководство проходило по телефону. Домашнего телефона у меня не было, и переговоры я заказывала на переговорном пункте. Каждый месяц —10 минут. В 1986 г, если Вы помните, переговоры нужно было ждать иногда час, иногда 2, как повезёт. И мне приходилось терпеливо ждать часы, чтобы поговорить 10 мин и успеть выяснить все неясные вопросы. Прибавьте плохую слышимость, постоянные разъединения линии. Тем не менее, диссертация была написана и успешно защищена.
Сейчас, живя в Германии, подтвердив свой диплом и успешно сдав экзамен на высшую квалификацию и открыв свой медицинский центр, я думаю, что этого никогда бы не было, если бы не было той школы, которую я прошла с Омом Григорьевичем.
